Календарь ма(й)я - Страница 20

— Здравствуйте… Ольга Ивановна…

Она задумалась, что еще может сказать незнакомой собеседнице, но Глеба уже несло дальше:

— Это была Лена, она сегодня в первый раз пришла. Она еще не умеет играть, но очень хочет научиться. А еще с нами пришел наш лучший друг Женя Мухин.

Глеб метнулся к белобрысому пареньку, сидящему на бревнах возле одной из калиток.

— Женя, скажи пару слов Ольге Ивановне.

Паренек оторопел, но поздоровался в трубку. Глеб показал ему большой палец и продолжал:

— Так что у нас все в порядке. Юра выигрывает и скоро сможет вам перезвонить. До свидания, Ольга Ивановна. Что? Где мы играем?

Глеб вопросительно посмотрел на побледневшего Юрасика. Тот одними губами прошептал: «Не в парке! Только не в парке! Она уже там».

— Мы сначала были в парке, а потом пошли… — Глеб слегка запнулся, и в течение этой секундной паузы Юрасик успел три раза поменяться в лице, — потом все вместе пошли ко мне на Горную. Да, это в частном секторе. У нас большой сад с верандой, вот там мы и играем. Мои родители? Конечно, не против. Мой папа просто обожает шахматы. Когда Юра вернется? Ой, наверно, не скоро, такой матч интересный! Не беспокойтесь, конечно, мы его проводим. До свидания, Ольга Ивановна, всего хорошего.

— Виртуоз, — фыркнула Лена, когда он отключился, — по художественной брехне. Профессионал своего дела.

— Пронесло! — вздохнул с облегчением Юрасик, забирая телефон.

— Бабушка просила тебя проводить, особенно если игра затянется, — сказал Глеб, — она считает, что я в курсе твоей проблемы. А какая у тебя проблема?

Юрасик смешался, не зная, что ответить, но тут раздался голос с бревен:

— Вы друзья Жендоса?

Все обернулись к пареньку, который выглядел как бандитский кот — руки и ноги ободраны, свежие раны густо замазаны зеленкой, коленка и ладони перебинтованы, на лбу огромная лиловая шишка.

— Чьи друзья? — не поняла Лена.

— Ну, Жендос, Женек Мухин то есть, — пояснил паренек.

— Да, друзья, — усмехнулся Глеб, — лучшие. Он без нас просто жить не может.

— У них дача на той улице, в конце. Но их нет. Там только Ксюха, сестра. Я видел ее джип у дома, — паренек махнул рукой в сторону соседней улицы.

— Ты тут всех знаешь? Как тебя звать? — У Лены загорелись глаза. Она обрадовалась, что нашелся человек, который сможет помочь им добраться до лагеря. Ведь по этим дачам можно бродить целый день, им конца и края не видно.

Паренек сказал, что его зовут Серый и он знает здесь многих, особенно тех, кто живет рядом. А также сообщил, что проводит здесь все выходные и праздники, потому что его родители предпочитают жить на даче, а не в поселке в душной квартире. Видно было, что ему скучно и он рад любой возможности поговорить, все равно о чем. Чтобы он не удалялся от нужной темы, Глеб поспешил задать вопрос о раскопках. Серый поинтересовался, зачем они туда идут. Ребята переглянулись, и Лена снова выдала версию про реферат.

— Вы неправильно идете, — сказал Серый, теребя забинтованной рукой зеленое ухо. — Надо было раньше свернуть, дойти до конца улицы, как раз до дачи Женька, и выйти на дорогу. А по дороге уже добираться до лагеря. По времени еще минут тридцать-сорок.

У Юрасика подкосились ноги, и он без сил опустился на бревна рядом с Серым. Сорок минут! По жаре и грунтовой дороге! Целая вечность!

— Только вас туда не пустят, — предупредил Серый. — Там у них главный, бородатый такой — жутко строгий. Мы с ребятами уже пытались. Нас прогнали. И вас прогонят. Если только…

— Что? Что «если только»? — нетерпеливо спросил Глеб. Он, в отличие от Юрасика, воспрянул духом, услышав, что до цели осталось совсем немного. Еще каких-то час-полтора (с учетом темпа Юрасика) — и они на месте. А дальше дело техники: они стирают надпись, их жизнь возвращается в прежнее русло, и они расходятся как в море корабли. Какое счастье!

— Можно попробовать с другой стороны, прямо через дачи, тот путь наполовину короче, но… — замялся Серый. Юрасик, услышав про короткий путь, тут же сообщил, что он согласен на любые «но». Он ужасно проголодался и мечтал поскорее вернуться домой.

— Надо будет лезть в дыру в заборе, на чужом участке, — предупредил Серый, с сомнением поглядывая на Юрасика и прикидывая, пройдет ли он в ту дыру. — Хозяев сейчас нет, но зато там есть коза.

— Подумаешь! Коза — это не овчарка, — сказал Глеб.

— Это намного хуже, поверьте мне, — поежился Серый, — она кидается на чужих, как бык на красную тряпку. Ее хозяева с такой козой даже сторожевую собаку не заводят.

— Коза — мирное животное, — не поверила Лена. — И сторожевых коз не бывает.

— Я предупредил, — пожал плечами Серый, — потом не жалуйтесь. Ну что, пойдете? Или в обход?

— Пойдем! — воскликнул Юрасик, опасаясь, что остальные передумают. Что ему была какая-то мифическая коза по сравнению с долгой утомительной дорогой по жаре!

— Ладно, — сказал Глеб, — Веди нас, Сусанин.

Троица двинулась гуськом за своим провожатым по совсем узкой тропинке между двумя заборами, куда он свернул сразу за соседней дачей. Серый шел довольно быстро, и Юрасик, следовавший за ним, тут же запыхался. Но он не хотел в этом признаваться и решил отвлечь Серого разговорами, чтобы тому пришлось оборачиваться и невольно замедлять шаг.

— Серый, ты с какой войны вернулся? — как бы между прочим спросил Юрасик. Его коварный план удался — Серый не только обернулся, но и остановился на несколько секунд.

— Да не вернулся, а навернулся! И не с войны, а с мопеда! — возбужденно заговорил он, размахивая забинтованными руками. Вчера, восемнадцатого мая, у него был день рождения, поведал он. Ему стукнуло четырнадцать, и родные подарили ему мопед, который он выпрашивал целый год. Брат хотел показать Серому, как на нем ездить, но его срочно вызвали на работу прямо из-за праздничного стола. Вот Серый и решил устроить дебют самостоятельно. Ну и устроил. Хорошо, что ни одного перелома, только ободрался весь — руки и колени сильно, а остальное терпимо. Теперь такой красивый будет в школу ходить, пока каникулы не начнутся.